На следующий день мы пришли смотреть закат в древнейший монастырь Монголии - Эрдене Зуу. Он расположился на подъезде к Каракоруму и со стороны, если смотреть без очков, очень походит на белокаменный Макарьево-кисловодский монастырь. Только выглядит он маштабнее - по периметру ступы (чортены), внутри - храмы с китайскими непрямыми крышами. По возрасту Эрдене Зуу, кстати, примерный ровесник Макарьевского монастыря - конец 16 века. Любопытно, что и город Каракорум почти ровесник Нижнего Новгорода, близ которого и располагается Макарьево. Дата основания Каракорума - 1220 год, а Нижнего - 1221.

Большинство храмов Эрдене Зуу посвящены Гаутаме Будде, то есть историческому будде, которого мы и считаем основателем Учения, Дхармы.
Здесь есть отдельные храмы, посвященные Далай-ламе пятому (Великий Пятый), первому всетибетскому духовному и политическому лидеру "крыши мира", есть танки Шамбалы, изображения Нагарджуны, далай-лам прошлого и хранителей монастыря. Кстати, главный защитник Эрдене Зуу - демон Махакала, воплощением которого в Монголии считали белогвардейского генерал-лейтенанта Унгерна. Сто лет назад Унгерн освободил столицу страны от власти Китая. Махакала же считается защитником Дхармы от неверных. Вот такая интересная аналогия.

Наконец мы покинули кэмп и вернулись в частично восстановленную палатку - на привал мы встали в долине реки Орхон. Холодной, бурлящей, но мелкой.
На холме над нами шли раскопки палеолитической стоянки "Орхон 2". Копали ребята из русско-американо-монгольской экспедиции. На наше появление отреагировали вяло - как будто русских здесь каждый второй. Все меньше становится моя симпатия к русским людям. Даже обидно.
Накануне утром к палатке подошёл местный пастух - и хотя у нас разные языки, я рад был ему значительно больше (особенно, когда он похвалил мою овсяную кашу).
Собственно, здесь и начинается главный катаклизм, помешавший раньше написать эту часть дневника, - несмотря на молитвы лам за нашу дорогу, нас едва не снесло к Орхону.
Ночью в долине поднялся завывающий ураганоподобный ветер, который подхватил близ проплывающие тучи и вновь наполнил палатку водой и мыслями о невозвращении домой.

В отличие от Баянзага здесь не было спасительного фургона. Необходимо было усилие выйти из палатки и отправиться по размытой напрочь просёлочной дороге в сторону Каракорума. Дима сказал, что это было жёстче, чем в прошлом году на севере Индии, когда мы заблудились в леднике у подножия перевала Ласермо-ла.
Но мы дошли. Сжав обветренные кулаки, мы постарались легко и непринужденно зайти в кэмп. Но там посмотрели на нас с сочувствием. У меня даже мелькнула аналогия: я будто маленький мальчик прибежал к маме показать садину в ожидании, что меня пожалеют. А ведь нам с Димой под тридцать. Да, и рационально я прекрасно понимаю, что те нагрузки, которые переживаем здесь мы, под силу далеко не каждому. Может от этого и меньше прощаю себе свои слабости.
В общем, осенние дождь и ветер - пока наши главные враги. Или посмотреть иначе, по-кастанедовски, - союзники, силы, которые выше тебя, которые выбирают тебя и покорившись делают настоящего "война" сильнее. Может только благодаря им я и смогу гордиться, что мне тридцать.